HomepageArticles → elntro

elntro

«Вечер. Развалины геометрии.
Точка, оставшаяся от угла».

И. Бродский

Написать о живописи Веры Ельницкой и легко, и непросто. Её манера обладает столь вдохновляющим действием, так естественна, ясна и воздушна, что невольно вызывает чувство опасности. А есть ли что-нибудь за этой странной поверхностью, не провалишься ли в пустоту при дальнейшем приближении? Каков этот изображённый мир? Не фантазия ли все эти столь знакомые и неузнаваемые улицы, дворы и крыши, не обман ли сам этот пейзаж? Не исчезнет ли он через мгновение, распавшись на неопределённые фрагменты, как сон, оставляющий по себе смутные воспоминания? Искушённый ум современного художника теряется в догадках – неужели действительно можно так видеть, так чувствовать?

Действительно, смелый и энергичный пейзаж Веры Ельницкой оказывается неожиданно хрупок: он застигнут художником в момент возникновения из небытия, на грани воплощения, или, напротив, – в начале исчезновения. В нём есть нечто от миража, от его таинственной оптики, от его нематериальных вибраций.

В каком-то смысле перед нами не краска и холст, но живая ткань, чистая эмоциональность. Реальное пространство, переданное абсолютно достоверно и убедительно, превращается в подвижную податливую среду, в пространство чувства.

Художник приглашает войти в этот мир, слиться с ним в порыве восторга, взлететь над землёй, дышать полной грудью, чувствовать и мыслить без усилий, узнать и никогда больше не терять радость. Жить постоянным предчувствием нового, небывалого, стремиться за горизонт и достигать своей цели с лёгкостью. Не знать отказа, но и не желать ничего тёмного, что связывает и томит. Освобождаться от всяких пут одним стремлением сердца. Знать печаль и утраты, но и в них находить силы. Всё знать, всё понимать, всё чувствовать, а потому не сосредотачиваться на деталях, видеть главное, предпочитать целое.

С другой стороны, в самом характере прикосновений, в манере нанесения краски Верой Ельницкой угадана трагическая невозможность, страх или нежелание подойти ближе. Черта очень современная и психологически понятная. С брезгливостью ангела, посланного по земным делам, художник ограничивается основой формы, сутью цветовых отношений. Движения его почти небрежны – это какая-то игра, нечто как будто не требующее усилий, почти отсутствие в момент работы, витание в облаках. Почти не верится, что это труд – кажется, что красочный слой организован вопреки законам письма, благодаря воздействию неизвестных энергий. Возможно поэтому, в законченном полотне можно увидеть не просто пейзаж, но энергетическую модель пейзажа, действие скрытых сил, вектор развития и движения формы.

И здесь, как нельзя более помогает та самая неудобная субстанция масляных красок, приручаемая художником, как приручается человеком материальный мир, так, как хотелось бы приручать бытие – царственным жестом – и древним мановением царей и футуристическим жестом киногероев, на который, как кажется, будет отзываться пространство.

19 января 2011
Илья Трофимов
Exhibition “Fractals. Structured chaos”
The “Escaping beauty” exhibition of Michael Sukharev
Pasha Babenko “Poetry of simple life”